Оружейная лавка

Изделия диских оружейников

Два роскошных образца изделий диских оружейников, отражающих кара-сукско-тагарский этап подражания — вторую половину VII — VI в. до н. э. (табл. XII, 60) и среднетагарский этап — IV в. до н. э. (табл. XII, 61), обнаружены в гробнице Лю Шэна — вана Чжуншаня, умершего в 113 г. до н. э., раскопанной в Мэнчене, пров. Хэбэй [Раскопки ханьских гробниц, 1980]. Кинжалы находились среди чисто ханьского оружия II в. до н. э. и были положены в гробницу, видимо, в качестве реликвий чжуншаньской государственной казны.

Чжэн Шаоцзун опубликовал большую подборку кинжалов из погребений, раскопанных в пров. Хэбэй [Чжэн Шаоцзун, 1984], правда, вне контекста сопровождающего инвентаря. Интересно, что в этой группе кинжалов имеются «скрипковидные» клинки с рукоятями акинаков.

Причем как рукояти, так и клинки этой группы кинжалов отражают стадии развития частей оружия соответственно в Южной Сибири и Ляонине на протяжении VII—III вв. до н. э. Кроме названных среди кинжалов данной группы есть образцы с рукоятями тех же форм, что и из Наныпаньгэнь (табл. VIII, 78), Мэнчена и др. (табл. XII, 57—60). Точная и подробная историческая интерпретация данной группы кинжалов еще впереди, но уже сейчас можно предположить, что они отражают этапы культурного взаимодействия пришельцев с северо-запада — ди и ляосийских дунху (или протокорейцев) и, может быть, сложения на этой основе хуннуского культурного комплекса.

Второй тип кинжалов с территории КНР имеет, как и «скрипковидные», круглый в сечении штырь для насаживания рукояти, с плоской, овальной, горизонтально лежащей пластиной навершия наверху. Один из прекрасно сохранившихся экземпляров кинжала этого типа — из Чжунчжоулу в Лояне [Су Бинци, Ань Чжимин, Линь Шоуцзинь, 1959, с. 97, рис. 64, табл. 46] (табл. XII, 62) — пластинчатого навершия не имеет, но клинок со штырем насажен на рукоять с плоским верхом, сделанную из слоновой кости, массивную, овально-ромбическую в сечении, плавно слегка сужающуюся от навершия вниз и снова расширяющуюся в нижней части.

Ножны кинжала, также костяные и столь же массивные, повторяют очертания клинка. Как и рукоять, они сплошь покрыты тончайшим резным узором и имеют в середине прямоугольный вертикальный выступ — ограничитель, мешающий им выскользнуть из-за пояса, за который, судя по скульптурному синхронному (VI—V вв. до н. э.) изображению мужчины (табл. XII, 62а) [Watson, 1961, рис. 101], кинжалы затыкали, нося их сзади, на спине. Длина кинжала из Чжунчжоулу, вместе с ножнами — около 50 см, а клинка — 28,5 см.

Третий тип — подтреугольные клинки вытянутых пропорций, достигающие в длину 40—55 см, плоско-линзовидные в сечении или плоские, с плоским же коротким черенком с отверстиями для наклепывания рукояти. Известные еще в раннечжоуское время (табл. VIII, 75—77), клинки этого типа во второй половине I тысячелетия до н. э. широко распространились (табл. XII, 6, 7, 15, 19), особенно на юге и юго-западе Китая (табл. XIII, 28—37, 53) среди нехуаских этносов, сохранивших самостоятельность своих племенных и государственных образований до самого конца исследуемого периода и даже позднее.

В то же время для «царств» Шу и Ба с IV в. до н. э. характерны кинжалы (табл. XII, 65—68), которые были местной модификацией «карасукоидных» кинжалов с территории северо-востока КНР (табл. VII, 64, 66, 82; VIII, 57— 60), а также местные модификации кинжалов типа «тагарских» акинаков (табл. XII, 63, 64, 69, 70), нередко очень близкие к оригиналам. Подражания центральноазиатским образцам «тагарского» типа встречаются и среди юэс-ких кинжалов юга КНР (табл. XII, 71, 72).